— Царствую над улицей! — прокричала Маргарита, и кто-то вы посмотрел в удивлении из окна четвертого этажа. Но по време нам, идеально выгоняя поблескивающий этот юмор из щелочек, нунешний посетитель прокуратора широко открывал веки и взглядывал на собственного собеседника неожиданно и в упор, как будто с мишенью бегло рассмотреть какое-то незаметное пятнышко на носу у собеседника. — Тише! — вскрикнул гость. В зале раздался свист по адресу Никанора Ивановича. Как же сейчас иметься с тобой? Надобно бы пристукнуть да закопать сообща с теми. саркома легкого. Двое из них имелись живы: джигит ударился боком.
Тут Никанор Иванович не удержался и попросил контрамарочку. Комната Маргариты сияла. Я не знаю, впрочем, как обстоит нужда в Риме, но в колониях равного вам нет. Она была в кухне, не слышала такого текста и, занятая собственными делами, даже не поняла, о чем я спрашиваю. — А вот, — с старанием и даже помолчав коротко, заговорил проку ратор, — что ты повествовал про царство на базаре? — Я, игемон, — ответил, оживляясь, молоденький человек, — расска зывал про царство аксиомы добродушным людям и дольше ни про что не рассказывал. А меж тем на квартиру к себе вы заехать вовсе не собирались, но я и намекнул вам на это.
