— Это ужасно, напрямик ужас. Воланд поднялся со собственного табурета, подошел к балюстраде и длительно молча, один, обернувшись спиной к собственной свите, смотрел вдаль. Сжигаемый солнцем, прокуратор поднял правую руку, и шум слов но сдунуло с толпы. В час горячего вешнего заката на Патриарших списание штрафов гибдд появилось двое граждан. — Без любого стеснения и церемоний! Публика волновалась, но идти на сцену покуда никто не решался. Во дворе кордегардии Крысобой установил перед собою аресто ванного, взял бич, лежащий на козлах, и, не сильно размахнувшись, врезал арестанта по плечам.
В этот день там имелось особо немало разных куликов. А в кислороде уже бряцало и пело, как в морской раковине, когда приложишь к ней ухо. Грач ли ладно понимал свое дело, маши на ли была хороша, но лишь вскоре Маргарита, открыв глаза, уви нужды под собою не лесную тьму, а дрожащее озеро столичных огней. Подумал немножко и начал так:Это случилось, наверно, лет пятнадцать назад в нашем районе. Какой же толк тормозить вас в больнице, когда вы здоровы? И я незамедлительно выпишу вас отсюда, если лишь вы мне скажете, что вы нормальны.
Томление солдат и закулисная их ругань по адресу разбойников имелись понятны. Тут, ясное дело, настала тишина.
